Пять жутковатых историй о русских рокерах

В русском роке было все: концертные жертвоприношения, обряды, мистические опыты и люди с не самой устойчивой кукухой. Мы собрали пять ярких историй, которые доказывают, что рок-музыканты – не только алкаши и наркоманы, но и настоящие супергерои.

Лопали грибы
 

Федор Чистяков
 
В 1992-м в дурку угодил Федор Чистяков – создатель группы «Ноль», сектант и любитель галлюциногенов. В то время рокер жил на даче у Ирки Левшаковой. Девушка занималась геологией, выращивала травку и собирала грибы, ради которых к дому съезжался весь ленинградский рок-клуб. Кинчев и Гребенщиков – не исключение. Чистяков обожал грибочки, потому перебрался на дачу и привез туда больную маму. Та не могла ходить и вдобавок страдала от шизофрении. Расстройства передались дяде Федору по наследству, и во время грибной прогулки обезумевший музыкант набросился на хозяйку дачи с ножом. Изрядно покромсал, но не убил – спасли соседи.
 

Ирина Левшакова
 
Чуть позже Федя признался: он избавлял планету от нечистого духа блудницы Левшаковой. А сидя в «Крестах», рокер написал Ирке адское послание. Вот отрывок:
 
«Слова бессильны, руки тянутся к ножу.
Всем блудным с**ам хвост прижать!
Ведь всех почти с ума свели, заразы!
Отмыть позор!
Спасти святую землю!»
 
Сейчас Чистяков живет в Нью-Йорке и пишет музыку для нового «Простоквашино». Он переехал туда, как только в России запретили свидетелей Иеговы. А Левшакова умерла четыре года назад, но оставила после себя легендарный наркорепортаж России-2.
 

 

 
Уходили в себя
 

Александр Башлачев
Звукорежиссер «Аквариума» Вячеслав Егоров называл дачу Левшаковой дьявольской гостиницей. Любой, кто оставался там дольше трех дней, терял рассудок и погружался в депрессию. Главный бард русского рока Александр Башлачев – не исключение. Он приезжал на дачу и лопал мухоморы – и все под влиянием злобной ведьмы Ирки.
 
«Здесь теряли свое «я», сходили с ума, предавались содомии все те, кто — волей или неволей — оказывались под ее «материнским» крылышком, дьявольским обаянием или в ее содомийной постели».
 

 
Башлачев нуждался в женской аудитории. Без слушательниц он не мог записывать песни: раздевался перед микрофоном догола, ползал на четвереньках, но звук будто бы оставался внутри. А потом приходила Ирка, и Александру становилось легче.
 
«Ирина привезла мешок травы и дала на самом деле только усталость. Она зря это сделала. Ведь мы приехали с СашБашем к тебе налегке, пустые, нам хотелось от всего закрыться и только играть и петь, а Ирина сразу вселила в дом хаос, обычный её параноидальный напряг, но при этом она внесла и облегчение для Башлачёва, в студии появилась женская энергия». Вячеслав Егоров
 

Башлачев и Левшакова
 
Левшакова хвасталась, что подсадила знакового рокера на травку, а Саша ушел в себя и увлекся шаманизмом. Однажды он сидел на даче в окружении музыкантов группы «Алиса» (Кинчева не было, он Левшакову не любил) и барабанил топором по пустым ведрам. Через несколько месяцев после этого 27-летний бард вышел в окно.
 
«Ирина — ведьма. Есть мнение, что она и Башлачева из окна выбросила. А вообще в этом доме ейный муж повесился, подруга сгорела, а ушел один человек к себе до дому и через пять минут попал под электричку». Сергей «СиЛя» Селюнин
 
Создавали шаманские треки
 

Егор Летов
 
Летов тоже валялся в психушке, но вышел оттуда не свидетелем Иеговы, а «солдатом». Он понял, что больше не принадлежит себе. От лица Егора говорил некто третий, выходящий за пределы разума. Тяжесть панковской жизни (гонения, диссидентство и прочая дичь) рифмовалась с этим странным чувством. Отсюда – эксперименты и попытки избежать творческой стагнации.
 
«Постигай порядок…
Постигай порядок —
Кто святой отец…
Кто ни разу не жилец…
Кто разорвал кольцо…
Кто упал под колесо…»
 

 
На первый взгляд десятиминутная песня «Прыг-скок» – несвязный бред пьяного наркомана. Но создание адского трека, по признанию Летова – один из лучших моментов в его жизни. Это был шаманский ритуал: Егор играл на гитаре несколько часов, выкрикивал странные слова и достиг просветления. Он вернулся к корням, познал дзен. А после этого два года доводил до ума свой мистический опыт. Короче, юзал ЛСД и медитировал.
 
«Часа через четыре из меня пошли, как из чудовищной огромной воронки, глубоко архаические слова — слова, рожденные даже не в детстве, но в том состоянии, которое существовало еще до моего рождения. И эти тексты я едва успевал записывать — из меня шел и шел поток… Я не знаю, где я в действительности находился в то время».
 
Завтракали фекалиями
 

Свин
Вся грязь русского панка стеклась к ногам Андрея Свина Панова – лидера группы «Автоматические удовлетворители». Каждый его концерт превращался в адский перфоманс: Свин непременно нажирался и эпатировал публику. На одном из выступлений даже грохнул котенка, за что заслужил пожизненное презрение Егора Летова.
 
«Андрея Панова Игорь [Летов] терпеть не мог, он его ненавидел. Я могу объяснить, почему. Потому что Игорь очень любил кошек. Дома у Игоря жило три кота. И когда он узнал, что Свин убил котёнка из каких-то просто эпатирующих публику соображений, то Игорь сказал, что этому человеку никогда руки не подаст». Сергей Летов
 

Панов и Цой
Это была советская копия Джи-Джи Аллина. Свин и калом питался в лучших традициях своего американского коллеги. Говорят, мог положить на стол, заточить и даже не поморщиться.
 
«Я отказывался верить и однажды прямо спросил Свинью об этом. Он безусловно это подтвердил, и сказал, что не только говно умеет есть, но и мочу пить тоже».
 

 
Его считали психом, легендой и создателем русского панка. Но для мамы, выдающейся балерины Лии Пановой, копрофаг Андрюша оставался таинственной и ранимой личностью. Она поддерживала сыночка, спасала его от хулиганов и водила в театр. А Свин все понимал, но, видимо, не мог иначе.
 
«И когда открыты виноделы,
Вновь иду я деньги вымогать
И она дает последний рубль и мне очень жалко маму-мать
Маму-мать».
 
Выживали на морозе
 

Юрий Хой
Пьяные гастроли чуть не убили Юрия Хоя. Музыканты «Сектора Газа» ехали в поезде Иркутск-Чита и методично уничтожали запасы водки. В итоге заблевали туалет, прокурили тамбур и мирно разошлись по плацкартам. Не спал только Хой. Юрец искал, где можно вывести токсин из организма, но не решался заходить в туалет. Там было слишком грязно.
 
Пьяный мозг сообразил: нужно открыть окно, высунуться наружу и наконец проблеваться. Так Хой и сделал. Но вывалился из поезда и оказался на тридцатиградусном морозе. Проснувшись, музыканты обалдели: Чита уже близко, а вокалист потерялся.
 

 
Но Хой сильнее сибирской зимы. Он бежал по путям в майке и джинсах и наткнулся на будку железнодорожника. Тот отправил музыканта на аэродром, где Юру уже ожидали военные. Через пару часов Хой пел им песни и вновь бухал любимую водяру.

«На КПП нас радостно встречают офицеры. На взлетно-посадочную полосу, а там новенький истребитель заходит на посадку! Подруливает и видим на месте второго пилота наш Хой в шлемофоне! Мы помогаем ему спустится. Хой пьяный в хлам! На ногах не стоит! Мы вздыхаем с облегчением — пьяный, но живой! Концерт прошел на ура!»