Казарма из песка.

Омск, 12 июля 2015 года.
 
11 июля 2015 года на территории 242-го учебного центра ВДВ в поселке Светлом под Омском было многолюдно. Новобранцы, прибывшие за месяц до этого из Башкортостана, Санкт-Петербурга, Удмуртии, Бурятии и других регионов, принимали присягу. На церемонию съехались их родители и девушки, а после – всем срочникам дали короткое увольнение перед окончательным погружением в военную службу.
 
К вечеру следующего дня все были в казарме. Многие уже спали, когда в 22:45 обрушилась секция здания – с первого по четвертый этаж. «У окна стоял дневальный, повернулся ко мне лицом, глаза ошалелые, – анонимно объяснял один из десантников. – В этот миг раздался громкий треск, и пол начал уходить из-под ног. За полом потянулась стена с окнами, за ней – потолок. Пол ушел вниз вместе с дневальным. И с койками, естественно, в которых ребята спали».
 

 
Первыми к завалам бросились контрактники, жившие в соседнем здании. Вскоре появились спасатели и кареты скорой помощи, но работы начались только через пару часов, когда зафиксировали плиты, опасно нависшие над обломками. Прошел слух, что на место трагедии вылетает министр обороны Сергей Шойгу – и люди в военной форме принялись облагораживать газон на территории учебки.
«Я лежал под завалами около пяти часов, – рассказывал срочник Актлек Акылбеков из Омска. – Всех ребят, кто был сбоку, сверху, снизу от меня – всех слышал. Многие прощались друг с другом. Кто-то говорил: я такой-то, кто выживет – свяжитесь с моими родителями. А потом голосов оставалось все меньше и меньше».
 
«Один момент никогда в жизни не забуду, – вспоминал прапорщик МЧС по Омской области Владислав Давыдов. – Подошли к плите, а оттуда торчит рука пацана с зажатой шариковой ручкой. Видимо, письмо писал кому-то, когда его накрыло».
 
Спасательные работы продолжались 20 часов. Из-под руин извлекли тела 23-х погибших и два десятка раненых, один из которых скончался в больнице через трое суток.
 
Первоначальную версию со взрывом отвергли еще на стадии разбора завалов, когда выяснилось, из чего состояло здание. Казарму возвели в 1975-м, выбив страйк из всех возможных нарушений. Строители использовали дешевый цемент, который с тем же успехом можно было заменить на сопли. Местами цемента на кирпичах не было вовсе. Бетон М-50 – вместо положенного минимума М-200 – тоже не прибавил конструкциям прочности. Силикатный кирпич, непригодный для использования в условиях сибирских зим, и короткие анкеры, из-за которых плиты держались на честном слове, – еще пара причин, почему здание проиграло бой с гравитацией.
 

 
Но даже в таком виде казарма могла простоять еще несколько лет. Трещины в штукатурке никого не удивляли, однако 20-сантиметровая дыра между стеной и кровлей, куда зимой задувало снег, не оставила выбора – нужен капремонт. Выполнять его весной 2013-го взялся «Спецстройинжиниринг» (обслуживает военные объекты по всей России) в лице субподрядчика «Ремэксстроя». Монтажники поменяли окна, пол и крышу, а еще заменили плиты перекрытий. По какой-то причине строителей не смутила общая ветхость здания, и они установили массивные плиты из монолитного бетона вместо полых, которые уменьшили бы нагрузку на несущие элементы.
 
Все лето 2013-го казарма простояла без крыши, а бесконечные дожди размыли и без того хлипкие узлы здания. До наступления холодов завершить работы не успели, поэтому солдат, живших в палаточном лагере, переселили в недострой.
 
Крайними после обрушения назначили начальника учебного центра Олега Пономарева (превышение должностных полномочий) и гендира «Ремэксстроя» Александра Дорофеева (нарушение правил безопасности при ведении строительных работ и мошенничество).
 
Как оказалось, на «Ремэксстрое» клейма ставить негде – столько исков подали к компании благодарные заказчики. Фирма любила экономить на сотрудниках и нередко привлекала к работе алкоголиков и торчков (к омской казарме они тоже приложили руку). В 2016-м у Дорофеева арестовали 154 земельных участка. Предполагалось, что средств от их продажи хватит на выплату компенсаций семьям погибших и раненых.
 
Если с задержанием Дорофеева все понятно, то арест Пономарева, уважаемого в вооруженных силах полковника, все встретили с недоумением. Его обвинили в том, что разрешил солдатам заселиться в непригодное для проживания здание. Пономарев просил отложить свой домашний арест хотя бы на сутки, чтобы лично извиниться перед родственниками погибших, многие из которых еще не успели покинуть Омск после присяги, но ему отказали.
 
Семьям погибших пообещали выплатить по 5,8 млн рублей, а всем остальным – что подобная трагедия не повторится. Если второе обещание пока в силе (в стране действительно началась массовая проверка казарм; в том же учебном центре в Светлом набралось еще три казармы в плачевном состоянии – все снесли и перестроили), то с деньгами вышла неувязка. По словам родственников погибших, выплаченная сумма и близко не дотянула до заявленной. Даже памятник возле казармы родные жертв делали за свой счет.
 
После 45 строительных и технических экспертиз дело распухло до 412 томов и дополнилось обвинениями в коррупции. В феврале 2020-го планировался суд, но адвокаты добились перенесения слушаний, так как не все фигуранты дела успели с ним ознакомиться. Помимо Дорофеева и Пономарева, еще девять человек проходят обвиняемыми. Среди них чиновники, менеджеры и инженеры. Коронавирус снова отодвинул рассмотрение дела, но с 12 мая суды вернулись к работе, и есть надежда, что приговоры прозвучат совсем скоро.
 
Выживших солдат даже ранения не освободили от службы. По словам Актлека Акылбекова, сейчас у большинства ребят все в порядке. Многие после армии пошли в вузы и нашли неплохую работу. Не задалось только у одного: «Имя не буду называть, но точно знаю, что именно после этого случая человеку крышу снесло. Пошел он, мягко говоря, на крайности. Сейчас в колонии».