Целебные пилюли

 
Нас сразу назначили пушечным мясом (‘Ingezet als kanonnenvoer’):
Голландские газеты опубликовали сенсационный рассказ тётки–наёмницы из Дордрехта, чудом выжившей при уничтожении базы украинского иностранного легиона в Яворове.
 
Дело было так. Мать троих детей (19, 19 и 15 лет) из Дордрехта, сорокалетняя Джойс Костер по молодости побывала с голландскими войсками в Югославии.
И решила, что на Украине ей будет также весело. Так сказать, тряхнуть стариной, разогнать кровь, пощекотать нервы (а что в Голландии уже не продают дурь в розничной торговле всем желающим?!)
 
В общем, она прямо тут же в украинском посольстве получила проходное свидетельство в лагерь наёмников, взяла рюкзачок и уютный тёплый спальник, 4 марта села в машину с двумя такими же голландскими энтузиастами, и поехала. Приехали в Яворов, стали на учёт, и на вторые сутки у неё спиздили тёплый уютный спальник (видать, хохлу–прапору какому–то приглянулся). Джойс пожаловалась, ей выдали другой спальник, но уже не тёплый, а просто летний тканевый, который протекает, воду не держит. (Скорее всего, ей выдали мешок из–под буракiв, который она по наивности приняла за спальник)
В этом спальнике ей пришлось спать несколько суток при, как она сама утверждает, –16 градусах по ночам. Немногие выжившие наёмники были на грани помешательства, а от холода у многих начались галлюцинации (Sommigen kregen hallucinaties van de kou).
 
В украинском посольстве в Голландии ей обещали выдать снайперскую винтовку Barrett M107A1, два джавелина и хамви с персональным шофером.
В Яворове Джойс получила АК–47 и три магазина патронов. А вместо привычных уютных голландских прокладок ей дали коробку пластырей "Леопласт".
 
Два голландца, приехавшие вместе с Джойс, все поняли и уехали сразу. Она осталась ждать отправки на фронт, о чём потом страшно жалела. В предыдущей отправленной на фронт команде из 24 наемников не выжил никто. Тогда Джойс начала что–то подозревать (Wat de groep sterkte in hun overtuiging dat het zo niet goed ging komen, was dat alle 24 soldaten die vlak voor hun naar de frontlinie waren vertrokken, het niet hadden overleefd. “Helemaal niemand.”)
После уничтожения яворовского иностранного легиона русскими ракетами Джойс ещё пару ночей просто ползла по канавам в сторону польской границы, стараясь днём не показываться из лесу.
Корреспондентка спросила у Джойс, как проходит её психологическое восстановление, Джойс рассказала, что на польской заправке зашла попить кофе. Когда вдруг громко заработала кофемашина, Джойс бросилась на пол и поползла к выходу.
Теперь Джойс опять сидит у себя на диване в Дордрехте. Joyce zit nu op haar bank in Dordrecht.
Она хочет взять микроавтобус, купить еды и воды и возить всё это беженцам, но у Джойс нет денег. Вот это вот ключевой пассаж — нет денег.
Безработная голландская тётка на пособии, она даже не в состоянии подержанный микроавтобус купить, который в Голландии дешевле голланской селёдки стоит. Вот, решила деньжат по–лёгкому срубить, немножко поубивать русских, пу–пу. Получилось не очень, чтобы очень.
 
Есть много фоточек, как храбрая голландская женщина собирается на войну. Ботильоны а ля милитари даже она прикупила новые, такая вся дольчегаббана. Но вот позднейших я не нашёл. В мешке с дырками для рук и головы, в канаве, когда ползла в Польшу, на польской заправке под столом, вот этих что–то она не выкладывала
 
Такова их дислокация