Scorsesean Friday: маленький гигант, славные парни и преступные малазийцы, Новый Голливуд

Mamma mia
Говорят, хлебосольная Кэтрин Скорсезе (в центре справа) всегда готовила для съëмочных групп сына, создавая неповторимую атмосферу Маленькой Италии. За это благодарное чадо снимало еë в своих фильмах, и творческий казус между Кэтрин и Мартином возник лишь однажды. Скорсезе по–тихому вырезал вклад матушки из "Таксиста", о чëм она никогда бы не узнала, не получи сынуля Главный приз Каннского фестиваля. Кэтрин пересмотрела ленту и не нашла себя в качестве случайной пассажирки Де Ниро. Факт, что в дальнейшем Мартин уже никогда себе такого не позволял, запечатлев родительницу в шести последующих картинах. А самой своей удачной работой почтенная сеньора считала роль мамы злобного героя Джо Пеши из "Славных парней", наставлявшей сына на брак с приличной девушкой. И хотя "Славные парни" почти исчезли из российских онлайн–кинотеатров, многие помнят, что в момент наставлений в багажнике Джо лежал ещë не остывший труп коллеги. Впрочем, Кэтрин никогда не читала сценарий.
 
Godfather vs Goodfellas
"Славные парни" в 1990 реально стали бомбой. На их фоне померк 3–й "Крëстный отец", и только реверансы перед вечной индейской драмой лишили Скорсезе заслуженного Оскара. Зато Московский кинофестиваль почти уже развалившегося Союза отметил его своим призом. И недаром, "Славные парни"  — это квинтэссенция стиля: ультракороткий монтаж, эффектные стопы, длинные планы, ревущий саунд и, конечно же, море кровищи. И не какой–нибудь там условной, как у Тарантино, а самой что ни на есть натурально пугающей. Маленький нервный астматик Марти, отказавшийся от карьеры священника, умудрился создать целый мир блистательных и кровожадных бандитов, став столпом и иконой жанра. Потому что в отличие от прекрасного, но надуманного "Godfather", в основе "Goodfellas" лежит подлинная исповедь мафиозного жучилы Генри Хилла, подложившего свинью дружной семье Луккензи. Да и сам режиссëр оказался в любимой теме детства в Маленькой Италии, в окружении своих будущих героев.
 
Когда в 1980 Генри Хилла взяли за жопу федералы, и он надумал стучать на своих подельников, издательства выстроились к нему в очередь. Но разговорить Хилла удалось только репортëру Николасу Пиледжи, который разом набрал материала на книгу, превратившись в преуспевающего писателя и сценариста. Всю жизнь державший язык за зубами Хилл вывалил Нику всë сокровенное, используя журналиста, как бесплатного мозгоправа. Итогом стал роман Пиледжи "Умник" (wiseguy в Америке ещë и мафиози), ставший в 1986 году бестселлером и попавшийся на глаза Скорсезе. Не сумев дозвониться до автора, режиссëр прибежал к нему домой ночью со словами "я ждал эту книгу всю жизнь". Пиледжи только что не разрыдался. Однако, по ходу, запал чрезмерно занятого Мартина иссяк, и лишь вмешательство друзей заставило его довести дело до победного конца.
 
Friends will be friends
Итальянцы умеют дружить, и фото внизу как нельзя лучше это подчëркивает. Подобно своим криминальным собратьям, Скорсезе влился в семью молодых отцов Нового Голливуда, у многих из которых тоже текла итальянская кровь. Они называли себя Movie brats, молились на французскую новую волну и тянули друг друга по жизни. Дело доходило до смешного: в 70–е brats не снимали картины одновременно, чтобы помогать друг дружке на площадке. Еврей Спилберг, лучше других считавший деньги, чаще всего продюссировал, Де Пальму, одержимого хичкоковскими методами, приглашали на стадии монтажа. Коппола подбрасывал идеи и деньги, остальные были на подхвате. Это продолжалось довольно долго, если в 1973 Коппола помог Скорсезе оплатить съëмки "Злых улиц", то спустя 25 лет Спилберг отдал ему постановку "Мыса страха", придавшую карьере друга ускорение. В свою очередь, Мартин сбагрил Стивену режиссуру "Списка Шиндлера", пугавшего его своей еврейской аутентичностью.
 
Уже в 2012, во время съемок "Волка с Уолл–стрит", Спилберг заглянул в съëмочный павильон друга и по старой памяти решил помочь Мартину. Давясь от смеха, Ди Каприо рассказывал, как Стивен тут же начал перестраивать кадр и изменять свет, давая указания техникам и актëрам. Возмущëнному Скорсезе ничего не оставалось, как выдворить друга с площадки. И это не просто чудачество: каждый раз, когда астма, наркотики или неудачи омрачали жизнь Мартину, — рядом всегда появлялся кто–то из его товарищей.
Их имена стали синонимом обновлëнной фабрики грëз. Отмена цензурного кодекса Хейса позволила наводнить экраны соблазнительной наготой, обсценной лексикой, шуточками над религией и национальностью, кучей наркотиков и вообще неправедным образом жизни. Все эти и многие другие запреты оберегали зрителя от шокирующей действительности в эпоху Золотого Голливуда, и свежая струя американского кино была призвана вернуть аудиторию на грешную землю.
 
Marty and Leo
Стыдно признаться, но мой любимый фильм у Скорсезе — "Волк с Уолл–стрит". Это похоже на каминг–аут, потому что в картине нет ничего особенного, кроме актëрской игры и грëз пубертатного периода. По типу, тëлки, тачки, яхты, бабки. Вернее, бабки всë–таки на первом месте. Но, главное, "Волк" — самый безбашенный фильм Мартина Скорсезе, тоже основанный на реальной истории, и вокруг него не менее криминальная драма.
Началось всë с Леонардо Ди Каприо, загоревшегося экранизировать мемуары брокера Джордана Белфорта. И когда с Warner Bros. и Ридли Скоттом ничего не сложилось, на горизонте замаячила независимая Red Granite Pictures, тут же выкупившая права. Хозяин компании Риза Азиз посулил Лео золотые горы, и тот стремглав помчался к Скорсезе. Мартин думал совсем недолго: 100–миллионный бюджет и полная свобода! Впервые за всю карьеру вместо войны за каждый кадр ему предложили снять неконтролируемое безумие. Откуда ж было знать, что деньги свистнуты из Малазийского фонда стратегического развития лично премьер–министром Малайзии, мужем мамы Ризы Азиза. И после финансового триумфа фильма, Марти и Лео придëтся давать показания ФБР насколько они осведомлены в нюансах деятельности своих юго–восточных партнëров.
 
Зато на съëмках царила атмосфера весëлого дурдома. Метание карликов, парад проституток, горы дури и толпы отъявленных аферистов! Чтобы только поработать со Скорсезе, Джона Хилл Фелдштейн, прозванный за искусственный член "королëм импровизации", урезал свой гонорар до 60 тыс.$, меньше не позволяла Гильдия актëров. И это на фоне 25 миллионной зарплаты Лео. Бедняга даже загремел в больницу, — в кадре постоянно приходилось ширяться витамином Д, и у Хилла случился передоз. И, кстати, съеденная им золотая рыбка выжила — Джона успел выплюнуть еë обратно в аквариум. Трип от метаквалона на кухне снимали три дня, а кульбит сторчавшегося героя к Ламборджини почти угробил спину Ди Каприо. Бедненькую Марго Робби заставили 17 часов снимать сцену с раздвиганием ног в детской, и это оборотная сторона медали за безумную популярность.
Цензура всë–таки слегка причесала ленту Скорсезе, сократив сцены секса и особенно гей–вечеринку, чтобы не шокировать публику, зато пропустила 681 ругательство, ставшие новым рекордом в мировой киноиндустрии. Не взирая на отсутствие положительных героев и внятной моральной позиции, фильм собрал 400 млн. $, оставаясь самой успешной работой Мартина. Престижные Оскары, по старой традиции, опять уплыли к конкурентам.
 
P.S. Back to the future
Две недели назад Мартину Скорсезе стукнуло 80, у него опять куча проектов, и он по–прежнему считает, что Marvel это не кино. Да, порой он неровный режиссëр, у Скорсезе нет такой стабильности, как у Спилберга, переплюнувшего всех по коммерческим сборам (больше 10 млрд $). Да что там говорить, любой фильм про Гарри Поттера или Мстителей кладëт Мартина по кассе на обе лопатки. Но когда Скорсезе называют самым влиятельным режиссëром из ныне живущих, мне очень хочется в это верить. Недаром апеллятив Scorsesean украшает нынче Оксфордский словарь современного английского языка. Такая кино–пердунская ботва.
Спасибо за внимание, и хороших всем выходных. Не болейте!