Как царедворец Петр Салтыков пытался двух императриц заколдовать

Петр Васильевич Салтыков был родственником знаменитого государственного деятеля эпохи императрицы Екатерины II. Но, в отличие от Петра Семеновича Салтыкова, наш герой отличился отнюдь не подвигами на поле брани или мастерством управления столицей. Он прославился колдовскими авантюрами.
 
Петр Васильевич был очень состоятельным аристократом, имевшим придворный чин камергера и тысячи крепостных. Но большим умом не отличался. Позже Екатерина II описывала его так: «Это был дурак в полном смысле слова, у него была самая глупая физиономия, какую я только видела в моей жизни. Большие неподвижные глаза, вздёрнутый нос и всегда полуоткрытый рот; при этом он был сплетник первого рода».
 

Екатерина II
Женившись на княжне Солнцевой-Засекиной в 1751 году, Петр Васильевич не познал семейного счастья. То ли жена была не ахти, то ли привлекали его иные аспекты. Например, близкое общение с крепостным Василием Козловским, счастью с которым мешала супруга.
 
Не отличавшийся особым умом царедворец в итоге решил прибегнуть к волшбе. Собрав со всех имений колдунов и ворожей, он поначалу придумал извести жену, а заодно и тещу. В 1754 году некий колдун по имени Трофим Жеребец дал Салтыковы траву, которую посоветовал добавить жене в квас и рассыпать возле тещиного дома, что должно было отправить несчастных женщин к праотцам. Но, видимо, трава оказалась не очень, так как жертвы колдовского покушения выжили.
 
Петр Васильевич на этом не остановился. Он решил обратиться к правившей тогда Елизавете Петровне, чтобы та отплатила все его долги и направила в длительный отпуск в Москву, где Салтыков планировал вместе с Козловским скрыться от постылой супружеской жизни. Для этого Петр Васильевич также решил воспользоваться колдовством, чтобы обеспечить расположение императрицы.
 

Елизавета Петровна
 
В 1758 году некий колдун Игнатий Никитин за тридцать рублей сделал ему порошок, который нужно было сыпать на след государыни. Салтыков рассыпал — не помогло. Следующий кудесник, оставшийся неизвестным, посоветовал носить в ботинке колдовскую траву, когда Салтыков пойдет к императрице подавать прошение. Было неудобно, но Петр Васильевич совершил и этот ритуал — и тоже не помогло. Далее пара чародеев дала ему серый корешок и белый воск, которые наказали носить на шее как амулет. И опять ничего не вышло.
 
Возможно, Петр Васильевич так и продолжил бы эти фокусы, если бы в этом же 1758 году его не сдал управляющий Салтыкова по фамилии Толмачев, соучаствовавший в «федеральном розыске» группы колдунов, у одного из которых лечил сифилис.
 
Толмачев испугался, что ворожба на государыню пахнет плахой, и попытался выйти из-под удара, сдав хозяина властям. Следствие отнеслось к провинившимся довольно мягко. В те просвещенные времена в России магия уже считалась лишь мошенничеством, и поэтому подельников-колдунов отправили в ссылку и в солдаты (правда двое из них умерли в застенках во время следствия), а сам Салтыков поехал в Соловецкий монастырь в заключение.
 

Петр III
 
После смерти Елизаветы Петр III облегчил наказание и разрешил Салтыкову вернуться в одну из собственных деревень и жить там. Но колдун-самоучка проявил упорство, достойное лучшего применения. В 1764 году, уже во времена царствования Екатерины II, властям поступил донос от местного приказчика. В нем Петр Васильевич обличался за шашни с некой ворожеей Аграфеной и занятия колдовством в надежде обрести расположение нынешней императрицы. Видимо, где-то в это время Екатерина II и составила свое мнение об умственных способностях Салтыкова.
 
Петр Васильевич получил от императрицы не милость, а приказ сидеть в деревне тихо как мышь, иначе он будет отправлен на поселение в самый дальний и глухой монастырь. Очевидно, что после этого до Салтыкова все-таки что-то дошло, поскольку больше мы его на страницах истории не находим.