Студент

Петербург, метро, станция Маяковская. В самый час пик охрана ловит молодого, оборванного студента в замызганных очках, который пытается перепрыгнуть через турникет. Сопровождают в кабинку, само собой, спрашивают имя-фамилию-паспортные данные, чтобы выписать штраф.
Студент говорит:
— Конечно, я готов выплатить полагающийся по закону штраф. Но прежде я бы хотел объясниться и сказать, что поступаю так не из-за наглости или ребяческого задора, а только из крайней нужды. Я не пытаюсь надавить на жалость, но просто говорю, как есть. Каждую пятницу, включая эту, у меня есть единственный шанс повидаться с любимой девушкой. Она учится на медфаке, и только в пятницу у неё всего одна пара и никаких дополнительных мероприятий. Времени у нас не так много, а люблю я её бесконечно сильно — так, как каждый из вас, наверное, любит свою жену. Денег у меня на метро никогда не было, как и лишней тысячи рублей на проездной. От университета до общежития я добираюсь пешком; вся моя стипендия строго рассчитана на минимальное пропитание, лекарства от аллергии и хронического насморка и мелкие хозяйственные нужды.
— Но ведь можно как-то выделить лишние сорок пять рублей хоть раз в неделю? — чуть смягчившись, спрашивает один из полицейских.
— Разумеется, — кивает студент. — В прошлом месяце я попытался экономить на яйцах, вместо них покупая дешёвые сырки, и чуть не слег в больницу с гастритом. И иногда я пытаюсь стрелять мелочь прямо у метро. Но, во-первых, это всегда мучительно медленно; во-вторых, это сильно бьёт по моему достоинству, которое и так, как вы понимаете, при подобном образе жизни не слишком-то хорошо поживает. Так что единственным моим выходом остаётся пытаться пройти в час пик без жетона, надеясь на невнимательность сотрудников метро или их благосклонность. Теперь можете выписать мне штраф, но, пожалуйста, помните, что я его ни за что не смогу выплатить, и, скорее всего, вы просто загоните меня в ужасную кабалу.
 
Сотрудники полиции, махнув рукой, с Богом отпускают студента и дают ему жетончик, а потом ещё один — из доброты душевной. И кто-то, расчувствовавшись, даже протягивает мятую сотку. Студент благодарит их, аккуратно проходит через турникет, на эскалаторе поправляет очки и тихо говорит под нос:
— Ага, блять. «Не поступай на драматургию, не пригодится…»