Трустори: когда накуреный пытаешься работать в телецентре

Сразу после окончания колледжа я устроился работать осветителем в телецентр Останкино. Работа на телевидении совпала с моими первыми опытами употребления марихуаны, из-за чего я постоянно вляпывался во всякие нелепые истории.
 

 
Вот, ведь интересно как работает память— уж чего только не произошло со мной за год работы в телецентре, но в первую очередь почему-то всплывает то, как отличалось лицо Хулио Иглессиаса на контрольно-выпускном мониторе от его реальной внешности, нестерпимое желание вытащить торчащую нитку из белоснежной ковбойской шляпы Джеки Чана и неожиданно большая жопа Екатерины Андреевой. Хотя, наверное, меня просто застал в расплох сам факт существования нижней части туловища у ведущего новостей.
 


 

 
Не стану на этом всём заострять внимание, хотя про Иглессиаса я бы всё же очень коротко пояснил...
 
Когда-то известный на весь мир певец Хулио Иглесиас, в жизни выглядит совсем уж неважно. Ну, правда. Ощущение, будто его в последний момент вытащили из пасти какого-то животного, которое не сумело его прожевать. Для тех, кто будет вести съемку с его участием есть целая инструкция:
 
- можно снимать только с определенного ракурса ( 3/4 с правой стороны)
 
- камеры должны стоять на определенном расстоянии и максимально подняты на штативах
 
- во всех телепрожекторах должны быть вставлены оранжевые светофильтры.
 

 
В итоге, с контрольно-выпускного монитора на вас смотрит настоящий мачо, любимец женщин и баловень судьбы. Контраст с реальностью просто поразительный.
 
Телецентр Останкино состоит из нескольких зданий, два из которых соеденены между собой подземным переходом. Как правило, я работал
в АСК-3 (сравнительно небольшое здание бежевого цвета, стоящее напротив через дорогу от основного, всем известного, АСК-1).
 

 
В этом же бежевом здании располагались Муз ТВ, несколько студий НТВ, новостные студии первого канала, а также студия звукозаписи Влада Валова. Кстати, именно вид, спускающегося сверху по лестнице, накуренного Децла, натолкнул меня на мысль перестать бегать на улицу, и посмотреть нет ли какого укромного местечка на верхних этажах. Местечко нашлось прямо у входа на чердак.
 


 
Помню, как после его посещения пошел настраивать свет для эфира с каким-то священником, где забыл перед съемкой отключить блок дистанционной регулировки прожекторами. Это делается, для того, чтобы избежать случайного нажатия во время съемки—висящие под потолком осветительные приборы, во время регулировки издают невероятно громкий звук. Конечно же я зазевался от поповских рассуждений и локтем надавил на стрелочку вниз. От раздавшегося срежета над головой в студии дёрнулись почти все, но блякнул только священник.
 

 
Слава богу, это был не прямой эфир . Надо сказать, что на Первом канале прямых эфиров, окромя новостей да сорокаминутной дневной передачи, тогда и не было.
 
Как-то раз дверь на чердак оказалась приоткрытой. Уже через две минуты, перепачканый и с испугаными глазами, я метался по лабиринту из труб, как по западне, а еще через десять всерьез думал над тем, чтобы разбить стекло и нажать кнопку пожар в коробочке, висящей у запертой двери..
 

 
Через полчаса скитаний по периметру чердака господь послал мне металический прут, которым мне удалось выломать дверь, чтобы грязным с головы до ног успеть на запись эфира. Но ещё смешнее было в здании через дорогу, В основном, главном здании.
 

 
Главное здание Аппаратно-студийного комплекса (АСК-1) построено таким образом, что у каждой студии свой фундамент. Для избавления от шума и вибраций некоторые студии даже подвешены на пружинах отдельными блоками. В каком-то смысле уникальное решение.
 

 
Здание как бы опоясывается массивными техническими этажами, по которым передвигаются грузовики с декорациями. Неважно на каком этаже телецентра вы находитесь, буквально шаг в сторону, и вы в безлюдном подвале.
 

 

 
Между этими этажами и студиями проходит еще одна техническая артерия «тихая зона»—изгибающийся в такт зданию, бесконечный корридор с трубами под потолком. Об этой зоне и пойдет рассказ.
 

 
Гулял я по этой тихой зоне в поисках всё того же укромного местечка и набрёл на совсем уж чудной закуток. Абсолютно бесконечные корридоры вывели меня туда, где много много лет назад снимали какие-то сцены для передачи «До 16 и старше». Я точно помнил эти, расписанные на манер психоделического арта 60-х, стены. Даже не верилось, что такой оазис возможен в этом подвальном однотипии. Каждый раз туда бежал как в свой секретный шалаш. И ни одного человека за всё время. Ни одного!
 
И вот, подобно Робинзону увидевшему ступню на морском песке, на меня смотрела кем-то забытая бумажка с травой. Чуть не обранив от неожиданности гашиш я угостился находкой, после чего оставил на этой же бумажке своего добра в справедливых пропорциях.
Через пару дней история повторилась. Мне явно подыграли. А потом ещё и ещё. Раз пять не меньше. Это было так романтично, вы не можете себя представить. И главное — так и не пересеклись. Один разок в далеке спина прошмыгнула, а так ни разу. Но однажды мы чуть не столкнулись друг с другом!
 
Я как обычно сидел в этой чудесной комнатке на выступе из ступенек и что там ковырялся. В зубах была прикурена сигарета, и я её отложил в сторону, чтобы та не мешалась. Увлеченный своим занятием я вообще ничего не замечал, как вдруг, из под меня раздался громкий хлопок. Я подлетел от неожиданности. Плюс подвальное помещение, акустика, в ушах звенит, сердце скачет. Одновременно стало слышно, как кто-то со всех ног несётся по корридору прочь.
 
Стало понятно—я случайно положил сигарету на дешевую прозрачную зажигалку, и та взорвалась. Украдкой выглянув в тёмный корридор я никого не увидел, но опустив глаза засмеялся во всё горло.
 
На полу, в трех шагах от поворота в комнату от куда я вышел, дымилась чья-та сигарета. По всей видимости, за пару секунд до легендарной встречи, раздавшийся взрыв зажигалки так испугал моего ментального друга, что тот с испуга аж уронил сигарету и убежал.
 

 

п.с.
 
На всякий случай:я уже давно хороший мальчик - не пью и не курю.