Случай на почте

 
Я шёл на почту с уведомлением о поступлении посылки с китайской торговой площадки. Был конец рабочего дня, но надвигающаяся инстанция как бы шептала тихим телепатическим голосом, что этот тёплый летний вечер не может быть не омрачён. Зайдя в контору с бело–синим логотипом, я отстоял очередь и подошёл к окошку. Там сидела женщина крупной комплекции, которая, проверив номер, заявила, что я получил посылку ещё в пятницу в 10:48.
За две недели до этого я уже выслушивал подозрение в шизофрении, спустя два дня после которого посылка была найдена. Поэтому в этот раз я очень быстро начал закипать. "Я не получал посылку", — сказал я настолько спокойным голосом, насколько он может быть таковым у инженера после восьми часов общения с сотрудниками нормоконтроля. "Ну вот же: в 10:48 в пятницу вы получили вашу посылку!" — сказала, тоже раздражаясь (вот наглость!), женщина за оргстеклом. "Вы что, считаете, что у меня раздвоение сознания?" — запальчиво произнёс я с неуправляемо ползущей вверх интонацией. "Мы не могли вам выдать вашу посылку без смс–подтверждения!" — почти прокричала она. От ярости у меня помутилось в глазах...
 
Я шёл на почту с уведомлением о поступлении посылки с китайской торговой площадки. Был конец рабочего дня, но надвигающаяся инстанция как бы шептала тихим телепатическим голосом, что этот тёплый летний вечер не может быть не омрачён. Зайдя в контору с бело–синим логотипом, я отстоял очередь и подошёл к окошку. Там сидела женщина крупной комплекции, которая, проверив номер, заявила, что я получил посылку ещё в пятницу в 10:48. За две недели до этого я уже выслушивал подозрение в шизофрении, спустя два дня после которого посылка была найдена. Поэтому в этот раз я очень быстро начал закипать. "Я не получал посылку", — сказал я настолько спокойным голосом, насколько он может быть таковым у инженера после восьми часов общения с сотрудниками нормоконтроля. "Ну вот же: в 10:48 в пятницу вы получили вашу посылку!" — сказала, тоже раздражаясь (вот наглость!), женщина за оргстеклом. "Вы что, считаете, что у меня раздвоение сознания?" — запальчиво произнёс я с неуправляемо ползущей вверх интонацией. "Мы не могли вам выдать вашу посылку без смс–подтверждения!" — почти прокричала она. От ярости у меня помутилось в глазах...
 
...Я схватил её чуть ниже ворота форменной блузы и, упёршись коленом в стойку, резко потянул на себя что было сил. Её раскрасневшееся от спора лицо ударилось о пошарпанный плексиглас, затем ещё и ещё. Когда мои пальцы разжались, её тучное тело свалилось, словно мешок картошки, зацепив кресло, которое с грохотом свалилось на пол, увлечённое обмякшим туловищем, а на стекле остался красный след, отдалённо напоминающий ухмыляющийся смайлик, что разозлило меня ещё больше. Помещение сразу опустело, посетители с криками разбегались прочь. Тщедушный юноша в футболке, сидевший на соседнем кресле, коллега той женщины (и, по всей видимости, такой же наглый и нерасторопный), приоткрыв рот и широко распахнув глаза, смотрел на происходящее, не в силах пошевелиться. Когда он осознал, что происходит, и вскочил, я уже успел ухватить его за плечо левой рукой, вытянул к окошку и нанёс несколько свингов по лицу кулаком свободной руки. Он упал. На шум из подсобки выскочила почтовая королева, в её руке был длинный нож с тонким лезвием (таким удобно вскрывать чужие посылки, чтобы потом поставить в систему фиктивную отметку о получении, мерзко подхихикивая) и с шипением стала приближаться ко мне, как стражник из игры "Принц Персии", с каждым шагом делая колющее движение своим ножом и поблёскивая своими жадными чёрными глазками. Когда она была в зоне досягаемости, я резким движением ноги вышиб нож из её руки, а после, в прыжке, ударил ногой с разворота. Пролетев полтора метра, она ударилась о стойку, упала и затихла. "А за вас никто не мог получить?" — раздался голос со стороны окошка, куда я подошёл изначально с ещё не испорченным настроением...
 
..."Может, родственники получили?" — раздражённо спросила меня сотрудница за окошком, устало положив большие груди на свой служебный журнал. Я пожал плечами, позвонил жене и выяснил, что она действительно забрала посылку тремя днями ранее. Я извинился и, обуреваемый смятением, стыдом и раскаянием, ретировался из храма сургуча и шпагата так быстро, как только мог.