Меня полиция как-то домой доставляла

Я была молода и глупа, и, покупая обувь, смотрела на общую красу и великолепие, а не на удобство. Ну и купила себе такие босоножки на мегаплатформе, с джинсовым верхом, расшитые бисером. А держалось на ноге все это великолепие на нескольких ремешках. Но да, офигеть какие красивые босоножки были.
Ну и, естественно, я решила блеснуть в них красотой на работе. Утром-то я шла в кроссовках, а этот шедевр китайской обувной промышленности несла в пакете. На работе в них особо-то не ходила: работа бухгалтера длительных прогулок не предполагает. Ну а с работы я решила идти уже в них. Кроссы бросила в шкафу и поскакала. Все б ничего, если б на дворе не к полуночи время подбиралось - ну, в бухгалтерии, особенно в сезон отпусков, рабочий день и позже может заканчиваться.
То, какую страшную ошибку я совершила, я поняла, еще выбираясь из промзоны, где наша контора стоит. В принципе, в босоножках на высоченной платформе сделать пятьдесят шагов по линолеуму до приемной, десять до туалета или пять до кабинета главного бухгалтера - это одно, а топать по обломкам треснувшего асфальта среди камней, битых стекол, песка и торчащей арматуры - уже немного другое.
Но выяснилась ещё одна занятная деталь: этот обувной шедевр прошит был не нитью, а леской. И ремешки тоже. И бисер ею же пришит. Братья-китайцы в пытках толк знают, что уж там. Представляете, да, что сделали эти лесочные швы с отекшими за день ногами?
Переобуться не во что. Снять эти пыточные приспособления и идти босиком тоже никак не возможно. Такси в городе у нас тогда, двадцать три года назад, почти не было, да и не поедет никто в полночь в промзону. Автобусы по причине позднего времени уже не ходят. А кожу с ног я содрала уже вместе с мясом.
Дошкандыбала я кое-как уже на честном слове до жилых кварталов, села на заборчик и плачу. Потому что вообще непонятно, как быть. Домой-то надо. А идти я не могу.
Вот там-то меня проезжавший дозором наряд ППС и обнаружил. Сидит, понимаете ли, на заборе такая девица в пиждачке и джинсиках и с дорогущим портфелем на коленях, и рыдает.
Девушка, что случилось? Вам помощь нужна? Вас обидел кто-то?
Я сижу, слезами обливаюсь и не знаю, что сказать. С одной стороны, ситуация вмешательства именно полиции точно не требует - ну не помогут они ничем, если мне в голову мозгов не положили. И не обидел меня никто, кроме китайской обувной фирмы, в порыве человеконенавистничества соорудившей эти босоножки. Но это, опять же, не не МВД, а, наверное, МИДа компетенция.
С другой стороны, помощь мне, безусловно, нужна.
Короче, ничего они от меня не добились, один патрульный из машины вылез, пошёл смотреть, что это такое приключилось у приличной на вид фройляйн, если она рыдает в полночь на заборе, а почему рыдает, объяснить не может.
Я ему и показала, что.
Ох, ебтвоюмааать, говорит страж закона, в смысле, это вам, девушка, в приёмный покой, наверное, ехать надо.
Снял меня с портфелем с забора, водрузил на плечо и понёс в машину.
Там его коллега тоже посмотрел и говорит: девки-дуры. И повезли меня в приёмный покой.
Там я тоже послушала, какая я дура три раза: от медсестры на приёме, от санитарок и от разбуженного дежурного врача. Но, во всяком случае, обрывки моей шкуры там помыли, продезинфицировали, чем-то ядерным залили и под ядовитые комментари вручили обратно ППСникам. И те, проклиная мысленно свою доброту и отзывчивость, повезли меня домой.
Ну и да, изрядно количество дорогих соседей, которым полагалось уже видеть десятый сон, с удовольствием наблюдали, как меня выгружают из ППСного уазика и, взвалив на плечо, тащат в подъезд. А следом и мой портфель и пакет с босоножками (пакет, кстати, в больнице пытались незаметно выбросить, но я вцепилась в него так, что все поняли: клиентка на почве бухучета тронулась и без того невеликим умишком, и лучше убогонькую лишний раз не нервировать).
 
Следующие дней десять на работу ходила в носках и пластиковых шлепанцах. Очень, очень модно и красиво, да.